20.3.12

из книги "Сотвори себе остров" азербайджанского поэта Айдына Эфенди...



"Как в бездне, где ни сесть и не встать, где туманом мещанства покрыта вся рать, где не стоит ни звать, ни просить, ни кричать, где бетонные стены не могут сказать о любви, о разлуке, о скуке, где люди как суки кусают друг друга, съедают друг друга, сжигают друга.


На людей понадеяться, довериться каждому: обкрадут, оболгут, дураком назовут, в больницу свезут и забьют как собаку.


Я видел род людской себя казнящих. Я видел род другой себя щадящих. Я видел род такой с собой творящих черт знает что."



" ...тошнит от ораторов, лозунгов «только вперед». Тошнит, когда видишь в мазуте море, завод... Тошнит от деляг, спекулянтов, жулья. Тошнит от песни пузатика про журавля... Тошнит от себя, когда хочется выжить, прожить. Тошнит от других, когда с ног пытаются сбить. Тошнит, и тошноту эту ничем не подавить..."



"Я стою и смотрю на печали мира и вижу насилье, гнет и позор. Я вижу, как люди продают все сокровенное ради денег и «славы». Я смотрю, как голодают нищие и процветают сытые...




Куда ни глянешь, не видно ни зги – не зови, не проси, не кричи – все равно никто не услышит тебя, ведь каждый слышит только себя...




Все обесценено – и мысли и метафизика и время, в котором теряется пространство..




Для обывателя слова значительнее, чем увиденное, услышанное или прочувствованное, чем кирха, церковь или взгляд в окно, где нет никого, кроме деревьев и ветра...




Когда я был верблюдицей, я раздвигал горы и кормил племена. Когда я был львом, я видел перед собой стадо голодных волков и шакалов и отворачивался от них...







Я хочу исчезнуть, стать дождем или ветром, стать другими мирами без законов и беззакония. Чем-то стать, лишь не тем что я есть...




Мы песни пели, но они чужими были. Мы платья сшили, но лоскуты были. Мы свет искали, а были в темноте. Мы жизнь найти хотели, а обретали муки. Мы славы ждали, а видели дерьмо. Мы счастья хотели, а только смерть нашли...




Пусть люди греховные и безгрешные, завистники и злорадники оставят дела свои подлые и войдут в Храм Божий и увидят там не вещи, а срам за содеянное, за мысли и поступки, за действие и бездействие...




И я есть огонь, я – Стрелец. И не живем мы как люди не оттого, что нам негде жить, и ничего мы не ждем, не оттого, что нам нечего ждать, и ни во что мы не верим не оттого, что нам некому верить. Я ни здесь и ни там, точнее, я нигде. Ни в огне, ни в воде, никогда и всегда...




Я ждал когда наступит день и я вскричу – о люди, люди, шире вы глаза откройте миру и проснитесь – вы не на том пути который вам был дан! Но голос вопиющий мой заглох в пустыне – я успокоился и жду, когда пойдут дожди, и я открою форточку здесь, в спальне, и, тише, затушив свой свет, уйду от всех надежд, иллюзий и невзгод...




Мне до блещущих звезд никогда не дойти. Так лучше сейчас мне сойти и своей дорогой пойти. Уж лучше в бездну уйти, окунуться, забыться, забиться, а под конец очнувшись, возродиться...




Сила, как и бессилие со временем утратит смысл, как и утратит смысл то, что не успело его обрести или вовсе его не имело...




Я смотрел на Бога, а он на меня, и мы улыбнулись друг другу доверчиво и чисто...




Как и когда и где тебя искать, где ждать тебя, на берегу или у свалки мусорной, не знаю, мне надоело звать тебя, кричать. Скажи, где отыскать мне путь к спасенью, к очищенью. Постичь хочу одно смиренье и смерть принять как радость, как весну, без злобы, без сомненья, отвращенья...




Когда мне петь и где мне петь, как муки эти нам стерпеть, как эту жилу нам порвать, чтоб кровь на пол не расплескать. В каком проулке дом искать и что желать и что жевать, чтоб то, что есть не растерять, не разбросать, не растаскать. Когда мне спать и где мне спать, чтоб веру в жизнь не потерять, чтоб голос, слух не потерять, чтоб узел мести разорвать. Ни дать, ни взять нельзя того, чего не хочешь, не умеешь, ты запоздал и не успеешь на поезд тот, который канул, который спал, затем исчез..."







"Есть в этом мире сила, та, что намного чище всей чистоты земной и неземной. Есть, что-то есть. Не купишь, не достанешь. Ни запаха, ни цвета. И на зуб не взять. Есть, что-то есть..» и после короткой паузы добавил: «В тине дня не сгори, не живи слишком пестро, сотвори себе остров, укрепись в одиночествe"







"Память, сохрани нас, идущих вперед без оглядки, всюду видящих зло, высший смысл в беспорядке. Сохрани нас, идущих гурьбой в скорлупу, сохрани нас, сидящих на подгнившем суку нашей веры, нашей плоти, стареющей, дряхлеющей и безвольной, точно иссохшая кисть седой попрошайки... ...Не дозволь улыбаться мне ради приличья, не дозволь сострадать, обретая безличье, не дозволь мне казнить себя с нами и вымыслом. Обрати меня. Пробуди меня. Обнови меня... ...В промежутке пути из ничто в ничего, научи нас терпенью, научи нас презренью, научи отвращенью к себе, липкой жизни, научи нас страдать, научи умирать, умирать без злобы, без жалоб. И да будет стон наш – с Тобою"







"Народ мой, зачем, зачем ты меня оклеветал, изгнал, споил и убил? Убил, но меня сам Господь полюбил, я проснулся от долгого сна в 21840 часов. Я все таки встал, чтоб воспеть тебя, народ мой. "







"Если кто меня спросит – скажи его нет. Скажи – он на работе. Скажи его нет, – пригласили на Прощальный обед. Скажи его нет – на редкий спектакль достал он билет. Скажи его нет, – он вышел застать до начала Рассвет. Если кто меня спросит – скажи его нет. Он вернется через тысячи лет."